Обнимай и властвуй [Черное кружево] - Дженнифер Блейк

Неожиданно мимо пронеслась чья-то вытянутая тень. Фелиситэ сжалась, почувствовав, как кто-то прикоснулся к руке. Через мгновение она уже оказалась в чьих-то крепких объятиях и с головокружительной быстротой поднималась наверх, оставляя за собой след из блестящих пузырьков, образованных вырвавшимися из легких последними остатками воздуха.

Наконец ее голова оказалась на поверхности. Фелиситэ задыхалась, отчаянно хватала ртом воздух, кашляла и чуть было не ушла под воду вновь, однако чьи-то сильные руки уверенно держали ее за талию. Девушка открыла глаза.

Лило Моргана рядом казалось расплывчатым пятном с темно-красной полосой, идущей от царапины на мочке уха. Приподняв Фелиситэ над водой, он с усилием перевалил ее через борт качающейся на волнах пустой лодки. Несколько мгновений он с тревогой вглядывался в ее лицо, потом, успокоившись и, как ей показалось, даже обрадовавшись, оттолкнулся от лодки и мощными взмахами подплыл к веревочному трапу, свисавшему с борта бригантины. Торопливо перебирая руками, Морган стал подниматься наверх, однако прежде, чем он успел это сделать, на корабле послышались крики: «Пощадите! Пощадите! » Треск мушкетных выстрелов и звон палашей стал постепенно затихать, а вскоре прекратился совсем. Фигура Моргана исчезла за фальшбортом. Вслед за этим послышался чей-то пронзительный предупреждающий крик, а потом внезапно наступила тишина.

Фелиситэ лежала, глядя на звезды широко открытыми глазами, не в силах насладиться чистым воздухом и сосредоточиться на мыслях о происходящем. Она не утонула, но Морган спас ее ценой потери собственного судна. Оставшись без предводителя, его люди побросали оружие и сдали «Черного жеребца», по старой морской традиции попросив у нападавших пощады. Однако на какую милость и пощаду может сейчас рассчитывать капитан корабля?

Фелиситэ не знала, сколько прошло времени, когда она увидела рядом капитана Бономма. Ругаясь по-французски, он перерезал веревку на ее запястьях и подтянул лодку поближе к трапу, так чтобы девушка смогла ухватиться за него. Придерживая раскачивающийся веревочный трап, он подождал, пока она вскарабкалась на борт, а потом с непринужденной ловкостью поднялся следом. Оказавшись на палубе, Бономм едва успел сделать шаг вперед, чтобы поддержать Фелиситэ, которую шатало из стороны в сторону.

Все было кончено. На судне еще раздавались стоны раненых, однако ничто другое не нарушало тишины. Даже если бы Фелиситэ не догадывалась, чем завершилась схватка, она без труда могла узнать, кому досталась победа. Матросы «Ворона» держали в руках оружие, в то время как команда «Черного жеребца» была безоружна. А прежний хозяин бригантины лежал на палубе неподалеку от места, где стояла Фелиситэ, вытянув вперед руки и все еще сжимая шпагу. Его волосы слиплись от крови у основания черепа, словно ему нанесли удар сзади.

Сидевший на кабестане Валькур поднялся на ноги и сделал несколько шагов вперед. Бросив в сторону Фелиситэ полный злобного удивления взгляд, он проговорил, растягивая слова:

— Теперь, когда прибыл самый главный участник собрания, мы можем начинать. Не окажет ли кто-нибудь из вас любезность вылить ведро воды на голову нашего доброго капитана Мак-Кормака, бывшего полковником у его испанских хозяев, чтобы мы посмотрели, не теплится ли в его теле хоть малейшая искорка жизни?

Фелиситэ без сил опустилась на большую бухту каната. Вода стекала с ее платья и волос, в которые вплелись водоросли, тонкими струйками и становилась розовой, смешиваясь с кровью на палубе. Она машинально принялась растирать запястья, переводя взгляд с человека, неподвижно лежавшего рядом, на испещренное оспинами лицо брата.

Один из матросов окатил Моргана водой и отступил назад. Несколько долгих минут Морган оставался неподвижен. Наконец, когда Валькур уже собирался приказать облить его снова, ирландец издал сдавленный стон.

Приблизившись к распростертому на палубе человеку, Валькур ткнул его шпагой.

— Поднимайся, пес, и приготовься получить наказание. Постарайся встретить его достойно, как подобает каналье вроде тебя.

Фелиситэ искоса бросила на капитана Бономма вопросительный взгляд. Однако француз тут же отвел глаза в сторону.

Приподнявшись на локте, Морган встряхнул головой, как будто пытаясь разогнать наполнявший ее туман. Он посмотрел на Валькура, потом — на команды обоих судов, сгрудившиеся вокруг него, и наконец — на Фелиситэ.

— Возьмите его, парни, — вдруг пронзительно закричал Валькур, — и привяжите к мачте. Мы сейчас поглядим, как ему понравятся кошачьи когти.

Кошка — страшная плеть с девятью хвостами, в зависимости от силы, умения и настроения того, кто держит ее в руках, могла оставить на теле лишь красные полосы, а могла и ободрать мясо до костей. С расширенными от ужаса глазами Фелиситэ рывком поднялась на ноги, увидев, как Валькур принес плеть с девятью сыромятными ремешками, в концы которых были вплетены кусочки железа или стекла, чтобы резать и рвать кожу.

Несколько дюжих молодцов рывком подняли Моргана и подтащили к мачте. Заставив его обхватить мачту руками, они связали их просмоленным концом, а потом, разорвав пополам рубашку, обнажили загорелую спину, изборожденную шрамами.

— Похоже, его уже секли раньше и он знает, что его ждет. Это сделает наше развлечение более интересным. — Распустив намотанную на руку плеть, так что она волочилась по палубе, гремя концами по доскам, Валькур стал приближаться к Моргану.

— Нет, — прошептала Фелиситэ, сделав шаг в сторону брата, — не надо!

Валькур посмотрел на нее с веселой улыбкой. Размахнувшись, он стремительным движением и с какимто торжествующим стоном опустил кошку на спину Моргана.

Утяжеленные на концах ремешки оставили глубокие раны на теле. Морган как будто окаменел, откинув голову назад. На его плечах выступили капли крови, которые вскоре превратились в быстро стекавшие вниз струйки.

— Нет! Стойте! — закричала Фелиситэ и, обернувшись, посмотрела прямо в лицо капитану Бономму. — Разве это справедливо? Как тогда быть с вашим соглашеним и с вашей хвальбой насчет правосудия на морях? Я слышала, как матросы «Черного жеребца» просили о пощаде, и вы, наверное, пощадили их. Или ваши слова не относятся к этому человеку?

— Мюрат квартирмейстер. Он вправе наказывать плетью. — Лицо капитана побледнело.

Тут же вновь послышался свист плети.

— Вправе? Лишь потому, что ему захотелось отомстить? Все дело только в этом, клянусь вам. Только в этом!

— Ну, не знаю… — начал капитан, на его лице появилось тревожное выражение.

Фелиситэ окинула быстрым взглядом команду, а затем посмотрела на Валькура, старательно распутывающего свой окровавленный инструмент. Внезапно ее осенило, и хотя этот шанс сулил мало надежды на успех, она, ухватившись за него, заговорила с пылким красноречием: